28 декабря
К 10 утра я в Kommerz Hotel'e y Юденича. К нему должен был приехать с прощальным визитом англ<ийский> адм<ирал> Кован. Он уходит со всем своим флотом, оставляя здесь, кажется, один лишь крейсер. О своем уходе он не сообщил мне ни одного слова, а Юденича предуведомил накануне. Ник<олай> Ник<олаевич> попросил меня присутствовать при их свидании. Кован приехал с офицером, который слегка объяснялся по-русски. Он выразил Юденичу свои чувства по случаю совместных действий с ним против большевиков и пожелал успеха в дальнейшем. Юденич вновь подтвердил ему, что вполне понимает невозможность для сил, которыми располагает Кован, оперировать против «Красной Горки» и Кронштадта. Он сожалел только, что у Кована не было судов с крупной артиллерией; что монитор пришел поздно; что помощь флота, которая была обещана генералом Марчем, не была оказана.
Кован спрашивает, что должен он сказать в Лондоне, где он будет через 10 дней и где увидит п<равительст>во Англии. Юденич спрашивает, что было бы Ковану интересно знать? Кован молчит. Я подсказываю Юденичу, что необходимо теперь же начать подготовку к весенней кампании. Кронштадт должен быть взят, и Кронштадт может быть взят только флотом. Но мы понимаем, что Англия не желает терять корабли и людей в опасном предприятии. Мы готовы принять всю опасную часть дела на себя. Пусть нам дадут наши корабли, которые сейчас находятся у англичан. Пусть нам позволят перевести наши дредноуты из Черного моря. Юденич говорит все это Ковану.
Минут через 10 мы расстаемся. Кован был со мной лед. Я был с ним лед и камень. Это враг России, такой же враг, как и глупый генерал Марч. Я напишу ему письмо, где выскажу ему то, что думаю о нем. Пусть знает, что мы его поняли. Пусть знает и нашу точку зрения на его здесь политику и деятельность.
После визита Кована, я говорил с Юденичем о делах, а потом он мне читал письмо к нему Карташева. Я люблю Антона Владим<ировича>, но его письмо это общее место. Он в то же время не логичен: сам протестует против политических кухонь и сам же затевает в Гельсингфорсе такую кухню. «И кончится только тем, что будут деньги просить», — сказал Ник<олай> Николаевич.
<< Назад
Вперёд>>
Просмотров: 3408
