1 ноября
Холодный день, ветер, крупа... Я на отпевании и похоронах Меркулова. Грустная картина: сегодня Родительская суббота, долгая, долгая служба, языческие обряды
402, усталые, переругивающиеся священники, снующие взад и вперед кумушки, пьяный родитель какого-то бедного младенца в открытом гробике.
Меркулова в простом дощатом гробе вносили на руках. Юденич прислал эскорт; в<оенно>-морское управление наняло музыку.
Кладбище недалеко, но мы все замерзли, пока до него добрались, а я еще в летней, белой фуражке. Оставался на кладбище, пока не засыпали могилу. Вернулся усталый, почти больной. Зашел к Новопашенному и Абазе. Бедняга Абаза встал с постели, но кашляет как... чахоточный. Кашляет и Новопашенный, и тоже худо. Худо кашляет и Лушков. Можно подумать, прочитав эти строки, что я от мнительности всех считаю чахоточными! Что же! Пожалуй, так и есть! Пожалуй, многие в чахотке, хотя и не понимают этого. А я уже наметался разузнавать. Мое ухо стало чутким.
Взята у нас Луга. Жалко, что, по-видимому, решения у нас запаздывают! Когда под Гатчиной выяснилось сопротивление большевиков, и начались упорные бои, надо было сейчас же двинуть часть войск, обеспечивающих наш правый фланг. Их двинули, но поздно. Потом двинули еще дивизию Долгорукова
403, но она не дошла, т. к. выяснился уже нажим на Лугу. Ее вернули, но, кажется, она не поспела вернуться.
<< Назад
Вперёд>>
Просмотров: 3907